Алексей
Маленькое облачко любви
Полуночникам
Бирюльки
В закоулках души
Домовые
А.Черемисов и О. Черемисова
За окошком лютует стужа,
ветер жгучий метет поземку.
Нам с тобою никто не нужен,
заведем разговор негромкий.
Ты поставишь на плитку чайник,
я достану засохшие сушки.
И, пока нам никто не мешает,
мы закатим с тобой пирушку
Разогнав за столом потемки,
разгрызая баранки с хрустом,
мы достанем заветную ёмкость,
чтоб предметно поспорить о вкусах...
И на запах того варенья
домовые сбегутся из детской...
Станет чавканье и сопенье
Продолженьем беседы светской.
За окошком земля безлюдна,
ветер злобный с цепи сорвался...
Нам на кухне тепло и уютно.
Наш ночной разговор удался.
Два ножа, пять пропавших кружек
домовые оставят в буфете.
И пусть лютует за окошком стужа
пусть завывает в подворотне ветер.
Гобелен
А.Черемисов
Хранят печать молчания стены.
Суров вековой гранит.
В тиши - лишь дыхание гобелена,
как будто, хозяин за стенкой спит.
О, что за затейница-мастерица
рассыпала странный узор по ковру?
В окно отворенное белая птица
влетает и вносит на крыльях зарю.
Кто же, кто же эта птица?
В чье окно она стремится?
Белой-белою страницей
осветился коридор.
Вот, хлопочет мастерица.
Продевает нить косицей...
Нить под пальцами струится
и сплетается в узор.
Золотая нитка у самого края
поцелует другую, и ляжет накрест.
Я стою за спиной, за тобой наблюдаю
сквозь трепещущий времени срез.
В полумраке кружатся какие-то тени,
оплетают причудливо твой силуэт.
Перед этим твореньем паду на колени.
Перед этим бессилен поэт.
Ты из тени таинственной нитку свиваешь,
и она - тонкий лучик надежды твоей.
Ты надеждой своей этот мир освещаешь
для беспечных и грешных людей.
Как из тоненькой нитки
сплетается Вечность,
из короткого мига
можно мир весь сложить...
Но как быстро кончается
та бесконечность,
из которой и строится жизнь...
Казачья
А.Черемисов
Потемнело в степи и задул ветерок,
раздувая на небе луну.
Все уснуло вокруг, только звезды не спят,
охраняют в степи тишину.
Только звезды не спят, да шумят ковыли,
да несет свои воды река.
На ее берегах в эту лунную ночь
провожала молодка дружка.
Провожала в поход, проливала слезу.
Чуть блестели газа под луной.
Целовала в усы, да на счастье еще
крест надела ему золотой.
Крест надела золотой,
чтоб пришел домой живой.
И вздохнула она : "Нам бы счастья с тобой..."
Тут скатилась по небу звезда.
-"Значит, быть посему. Ворочусь я домой -
жди сватов. Свадьба будет тогда."
Будет свадьба через год.
Завтра тронемся в поход.
А на небе ни тучки. Подружка-луна
водит звездный большой хоровод.
Пуля-дура, но, вот, больно по сердцу бьет.
А любовь сбережет от нее.
Пуля-дура больно бьет.
пусть любовь сбережет от нее…
Ответ Вани-тракториста Марусе и электрику
ст. А.Черемисова
муз. В.Байрака
Продолжение известной трилогии В. Байрака, Ш. Хусаинова и А.Хегая
"Полюби, Марусенька, электрика", "ответ Маруси электрику" и "сын Маруси и электрика", соответственно.
Ой, не верьте, бабоньки, электрику:
врет он, как весы на элеваторе.
Нету в поле этой диалектики -
только я один пашу на тракторе.
Тот электрик парень дюже вредный -
спортил мне заряд аккумулятора.
Две недели пил я беспросветно
и рукой крутил кардан на тракторе.
Вот, бывало, выйдешь после смены,
весь такой, солярою пропитанный.
Он проходит мимо непременно.
Глядь в карман - а плоскогубцы стибрены.
Мне Марусю жалко, да и только:
вся уже искрит и зажигается.
Но вспомню, лишь о ней без алкоголя -
даже трактор мой не запускается.
А потом закатует истерики
позабыв о неслучайном факторе,
что, когда они отвертку мерили,
мимо них я проезжал на тракторе.
У меня, ведь, тоже есть амбиция.
Но она внедряется не просто:
полюбилась Шкода мне Фелиция,
Я пока скопил лишь на колеса.
Око за око
А.Черемисов
Око за око,
око за око, зуб за зуб.
Левая щека,
левая - да за правую.
Сколько же загубленных,
сколько же потерянных будет душ -
взорванных, застреленных,
друг на друга натравленных?
Нам бы жить да жить,
нам бы жить в мире да согласии.
И навруз, и пасху,
и навруз, и пасху, и хануку праздновать.
Семьями дружить,
семьями дружить, городами, странами.
Да гостей встречать,
да друзей встречать песнями заздравными.
Только каждый жмется,
каждый жмется в норку свою малую.
Да горит в метро,
да горит во храме свечка поминальная.
Левая щека,
левая - да за правую.
Упокой Господь,
упокой Господь душу брата Каина.
Летняя идиллия
А.Черемисов
Черное море, начало июля.
Дремлет в тенечке старушка-волнуля.
Легкая рябь чешуей золотится -
что-то хорошее, видно, ей снится...
Изредка тихо всхрапнет о причал
ноль целых, ноль-ноль-девятый вал.
Волночки в бухте уютной гуляют,
в косы медуз разноцветных вплетают.
Спрятавшись в тень возле старого мола,
волныши режутся в волное поло.
Им наказала строго их мать:
"Чтоб далеко не заплывать!"
В море открытом - бури и штормы!
Волнищи там, и матерые волны!
А временами даже цунами
ходят задумчиво за кораблями!
На кораблищах морские волчищи!
Рифы и скаты прямо под днищем!
Рыщут по морю плохие пираты.
Курят они и ругаются
такими нехорошими-нехорошими словами...
А маленьким волнышкам вреден табак,
вот и нельзя им в море никак.
Тихо у берега плещут на солнышке
дочки-сыночки, мамины волнышки.